— От недосказанности… Ты — не сказала, он — промолчал… А в результате — ребёнок-безотцовщина…

— Что я наделала… — Наташка снова закрыла глаза и откинулась на подушку, — Дима меня не простит…

— Что он тебе не простит? — осторожно спросила Анна.

— То, что я сделала… — как в бреду, она повторила свой вчерашний рассказ. В отличие от Димы, Анна Сергеевна смотрела на неё с состраданием, чутко прислушиваясь к тихой исповеди.

— Почему ты говоришь шёпотом? — в самом конце рассказа она вдруг перебила невестку, — Тебя никто не услышит, не бойся.

— Я не боюсь, — Наташа вздохнула, — Я почему-то не могу говорить громче…

— У тебя горло болит?

— Нет, не болит, — пытаясь тихо откашляться, Наташа слегка приподнялась, — просто голос куда-то делся… Не получается, — новые попытки откашляться не привели к успеху — кроме шёпота, она не могла издать ни звука.

— Наверное, у тебя фарингит, — Анна кивнула сама себе, — я пойду, посмотрю, что у меня есть в аптечке.

Вернувшийся вскоре домой Александр был мрачнее тучи. Он молча прошёл в свою комнату и, включив там телевизор, уселся в кресло. Несмотря на то, что шла его любимая передача, он совершенно не смотрел на экран, поглощённый своими мыслями.

— Саша, сделай тише, Валера спит, — Анна заглянула в спальню, — что случилось?

— Ань… — он поднял глаза на жену, — Знаешь, я, наверное, идиот.

— Почему? — она рассмеялась, стараясь разрядить обстановку.

— Я столько лет считал другом человека, который… — жестикулируя рукой, он запнулся, пытаясь найти определение, — который… оказался совершенно другим…

— Ты о Леониде? — она присела рядом.

— Да. О нём.

— Саша… — Анна положила ему руку на колено, — В жизни бывает всё. И плохое, и хорошее… Леонид, наверное, действительно, не такой, каким нам хотелось бы его видеть. Но, всё-таки… В своё время он, всё же, помог Диме. Просто он очень хотел, чтобы у них с Кристиной всё получилось…

— Аня, — он не дал ей сказать, — ты ведь сама знаешь, что не о том говоришь. Аня… Он мне такие вещи рассказал, что у меня волосы дыбом встали…

— Какие вещи? — Анна настороженно посмотрела на него, — Говори…

— Оказывается, вся эта затея с продюсерским центром имела одну цель — привязать Димку к Кристине. Намертво. И ему это в некотором смысле удалось… Все неприятности, которые происходили у Димки в последнее время — как раз из-за того, что он жил по велению своего сердца, а не по желанию Леонида… Аня, — он встал и подошёл к окну, — всего, что он мне рассказал в пылу искреннего покаяния, не передать. Как-нибудь я всё тебе расскажу… Но он, оказывается, решал судьбу нашего сына без его и нашего на то согласия…

— Саша, успокойся, — Анна смутилась, вспомнив, что сама принимала активное участие в кампании по примирению Димы и Кристины, — ты немного утрируешь…

— Нет, Аня, не утрирую. Кстати, где Дима? Он должен позвонить Сергею, парню, который вчера помог Наташе… Вчера по горячке не получилось…

— Он уехал в студию, кажется, — Анна пожала плечами, — не знаю, когда вернётся.

— Чёрт знает что творится, — Александра не покидало возбуждение, — А Дима тоже… благородный рыцарь… Придёт, я с ним поговорю. Кстати, а где Наташа?

— Она у себя в комнате. Заболела.

— Что такое? — Александр встревоженно посмотрел на жену.

— Температура высокая и голоса нет.

— Может, скорую вызвать?

— Не нужно, я уже дала ей лекарство, сейчас травяной чай заварю, — Анна направилась к выходу, — пойдём, я и тебе успокоительного дам.

— Не нужно, — он махнул рукой, — я боюсь, что это я ещё не всё узнал…

«И, слава Богу!» — подумала Анна Сергеевна, поспешно удаляясь на кухню.

Глава 32

Леонид Борисович сидел в своём кресле, уронив голову на сцепленные кисти рук. Вчерашняя встреча с женой в коридоре больницы, куда привезли Кристину, не шла у него из головы. «Это ты во всём виноват! — крикнув ему в лицо, Мила заплакала, — Это ты виноват во всём! Это ты внушил ей с детства, что можно брать всё, что понравится, это ты внушил ей, что она должна быть везде первой, но не научил — как… Это ты внушил ей, что чужая судьба — ничто по сравнению с собственными прихотями… Это всё из-за тебя!»

Вернувшись домой лишь под утро, он не смог уснуть без бутылки коньяка, а, проснувшись, поправил головную боль стаканом виски. Визит Александра Морозова его почти не удивил… «Что ж ты так, Лёнька?» — школьный товарищ с болью смотрел ему в глаза, и Лапин поначалу подумал, что тот что-то узнал о его прошлых отношениях с Анной. Узнав истинную причину визита, облегчения тоже не испытал…

Выпив ещё виски, он, в порыве откровения, всё рассказал Морозову-старшему о своих не сбывшихся планах относительно Кристины… «Лёня, тебе-то зачем это нужно было?!» — Александр непонимающе смотрел на него, и Лапин не удержался… «Я только хотел, чтобы Кристинка была счастлива… чтобы она перестала пить…»

Он и сам, говоря по совести, мучился в последнее время… Появившийся на горизонте Фишер со своей любовью к Димкиной жене сначала забавлял Леонида, но потом, поняв, что у того очень серьёзные намерения, и зная его изощрённый характер, Лапин пошёл на поводу. Уход же Милы спровоцировал его одиночество, и в этот момент Игорь показался ему человеком, посланным судьбой, чтобы он сам не сошёл с ума от навалившихся неприятностей… Вчерашний пожар окончательно выбил его из колеи, и даже чудесное спасение дочери не вернуло его в нормальное состояние…

Он вдруг поймал себя на мысли, что даже не поблагодарил Диму… Вчера, запрыгнув в скорую, он уехал вместе с Кристиной, а сегодня даже и не вспомнил, кому обязан спасением дочери.

К вечеру, немного придя в себя, он принял душ, побрился и выпил несколько чашек кофе. Раздавшийся откуда-то сигнал телефона застал его в кухне, и, выйдя в огромный холл, он ещё с минуту искал по карманам снятой ночью одежды источник звука.

— Добрый вечер, — голос Фишера казался очень бодрым, — Лёнчик, ты сейчас где?

— Добрый… — угрюмо ответил Лапин, — Я — дома.

— Ну, и замечательно, — сделал вывод собеседник, — значит, можешь разговаривать.

— У тебя что, проблемы? — Лапин устало помассировал глаза.

— С чего ты взял? — весёлый тон Игоря казался неестественным.

— По голосу слышно, — усмехнулся Леонид.

— Вообще-то, да… — тон из весёлого превратился в озабоченный, — Вернее, могут быть проблемы.

— Что случилось?

— Скажи… — вместо ответа, Фишер задал свой вопрос, — Концерт вчера состоялся?

— Какой? И где? — Лапин присел в своё любимое кресло, потянулся за сигаретами.

— В «Зебре», — лаконично ответил Игорь.

— Игорёк, — чиркнув зажигалкой, Леонид нервно закурил, — у меня за вечер не по одному концерту проходит… ты о каком именно?

— Ну, как… — тот слегка замялся, — Концерт Натальи Морозовой…

— А… — как будто вспомнив, Лапин устало почесал бровь большим пальцем руки, — Ты об этой… Нет, вчера её концерта не было. Впрочем, как и остальных…

— Понятно.

— А ты что, не в курсе? — глубоко затянувшись, Леонид Борисович нахмурил брови.

— В курсе чего?

— Того, что в «Зебре» был пожар. Со вчерашнего дня по всем каналам только об этом и говорят.

— Нет… — растерянно ответил Фишер, — Не в курсе. Я вчера выпил… гм… лишнего… спать лёг рано. А сегодня не включал ещё телевизор.

— Ну, вот, включи, — усмехнулся Лапин.

— И, что, много сгорело? — осторожно поинтересовался Игорь, — Жертвы?..

— Половина первого этажа выгорела. Жертв, слава Богу, нет, если не считать, что Кристина чуть не задохнулась.

— Серьёзно?

— Вполне.

— А от чего загорелось?

— Загорелось в гримёрной, там всю ночь следователи работали… Проводка в порядке, говорят, пиротехника взорвалась.